Диалоги антропологии и психоанализа. Марсель Мосс - Ритуал жертвоприношения

Марсель Мосс

Один из первых ритуалов, которые порождает человечество – это ритуал жертвоприношения. С него начинается культура. Марсель Мосс движим идеей понять логическую структуру жертвоприношения. Для чего это устраивается, этот ритуал? Если мы поймем в чем его смысл и значение, мы поймем саму глубинную организацию, которая возможно сможет нам что-то сообщить в том, что касается культуры и психологии человека.

Жертвоприношение – это коллективный ритуал, на который возлагаются надежды на решение разнообразных задач, но все они связаны так или иначе изменением онтологического статуса сообщества или отдельного человека. Это одна из наиболее ранних форм религиозного ритуала. Ритуал жертвоприношения представляет собой особое сакрализованное пространство, в котором совершалось легитимизированное убийство назначенной жертвы, которую наделяли сакральными свойствами (т.е. освящали) с целью принесения дара богам в надежде на улучшение положения жертвователя (лица, заинтересованного в проведении ритуала).

Жертвоприношение предполагало договор с божественным началом, которое представлялось данному сообществу как организующее и объединяющее всех этих людей, дающее защиту, но и способное наказать. Эта организующая и объединяющая божественная сила относилась к миру сакрального в отличие от мира профанного (к которому относились обычные люди и их повседневная жизнедеятельность). Договор совершался с высшими силами, с богом, с той силой, которая в представлении архаичного человека, могла как щедро вознаградить, так и уничтожить.

Человек приносил дар богам, рассчитывая при этом получить от них благословение и защиту в мирских профанных делах. Это первая форма коллективного договора, направленного на улучшение жизни сообщества людей, на то, чтобы соблюсти равновесие с окружающим пространством, с природой. Человек обосабливался от природы, потреблял ее дары и возможности, и, соответственно, должен был благодарить за это богов.

В процессе ритуала устанавливалась связь с миром сакрального, где центральная роль принадлежала жертве, которую предполагалось уничтожить в процессе действа. Через жертву осуществлялась символическая связь профанного мира и сакрального. Жертвой мог стать какой-то предмет, растение, животные, так и сами люди. Ритуал происходил в строго установленных и соблюдаемых рамках и правилах, нарушение которых представлялось весьма опасным для людей.

Направленность этих ритуалов была различна: по случаю свадьбы, рождения детей, возрастных или статусных инициаций, целительные (лечебные) ритуалы, искупительные (для исправления совершенных ошибок или грехов), но общей задачей для ритуала является потребность в изменение статуса конкретного человека или объекта, необходимость создании чего-то нового, относительно того, что было прежде. Речь шла о трансформации, о преобразованиях в человеке или в сообществе. В процессе этого ритуала происходило очищение, освобождение от скверны и нечистоты. Т.е. ритуал нес на себе мыслительную функцию, связанную с преобразованиями внутреннего состояния человека. Посредством этого ритуала люди канализировали агрессивные импульсы, враждебные чувства, болезненные переживания, связанные с неудачами, страхи перед природными стихиями, от которых зависело выживание этих людей.

В акте жертвоприношения жертва представляла жертвователя, являлась его символическим заместителем. Этот механизм напоминает символическое уравнивание Ханны Сигал «Он и есть Я». Жертва могла воплощать в себе то качество, от которого следовало избавиться, или, наоборот, в процессе ритуала в нее входило из сакрального мира некое желаемое качество или состояние, в котором была нужда у заинтересованного жертвователя. Это могло быть как уничтожение зла, которое причиняло страдание жертвователю, так и нисхождение на него благодати, или же обретение им некоей чудесной силы, в которой он нуждался. С жертвователем должна была происходить трансформация, исцеление, улучшение его положения. Символически он помещал себя в жертву, вернее, ту часть себя, от которой следовало освободиться, и в лице жертвы убивалась именно эта часть.

Этот процесс имеет параллели с психоаналитическим процессом, когда аналитик выступает для пациента в качестве зеркала, объекта для принятия в себя различных ментальных содержаний пациента. Аналитик позволяет себе временно и безопасно заболеть вместе с пациентом, становясь контейнером для его боли. Болезнь как бы перетекает из пациента в аналитика, а аналитик с помощью своей способности перерабатывать эмоциональную и психическую боль избавляет себя от этой болезни, а затем помогает сделать это пациенту. Аналитик заболевает вместе с пациентом, если видит, что пациент нуждается в том, чтобы аналитик пережил те пугающие чувства и ментальные образы, с которыми пациент не может справиться сам. Похожий процесс происходит с жертвователем и жертвой, но в реальном проживании, не в ментальной плоскости, как в психоаналитической ситуации.

В психоаналитическом процессе роль жертвы принадлежит аналитику – в него проецируются болезненные аспекты пациента. В ритуале жертва была посредником между миром сакральным (бессознательное пациента) и миром профанным (его повседневная жизнь). В процессе ритуала жертва сакрализировалась, т.е. она уже не была частью профанного мира, и здесь возможна аналогия с возникновением такого загадочного процесса как перенос у пациента. В ходе исполнения ритуала жертва уничтожалась, и задача психоанализа в том, чтобы перенос разрешился для пациента, и жертва (аналитик) должен быть десакрализован. В психоаналитической ситуации необходимые преобразования происходят благодаря мыслительной способности аналитика, его фантазии и возможности переводить происходящую драму на символический и воображаемый уровень, и уже нет необходимости в таком буквальном проживании желаемой трансформации.

В любом ритуале всегда присутствовал жрец, который также являлся посредником между миром сакральным и профанным. Жрец – это лицо, без которого невозможно было бы проведение ритуала. Он являлся носителем истины сакрального мира, носителем знания того, как нужно исполнить ритуал, со всеми правилами и предосторожностями, т.к. взаимодействие с миром сакральным представлялось крайне опасным. С другой стороны, жрец представлял сообщество людей, т.е. социум. Социум доверял ему и возлагал на него функции контроля за правильностью проведения ритуала. В психоаналитической ситуации аналитик является, конечно же, также и символическим жрецом – он тот, кто знает (в представлении пациента).

С религиозной точки зрения болезни, грех, смерть – все это относилось к области сакрального. В силу этого такие переживания, состояния требовали особого обращения с ними, особого подхода – тщательно продуманного ритуала. И ритуал жертвоприношения играл такую роль в древних сообществах людей. Это форма зарождения культуры, первых культурных взаимодействий и обменов. Он давал людям возможность пережить освобождение от скверны, стать чище, благостнее, более успешными, привлечь удачу. Ритуал давал возможность совершения таких внутренних трансформаций, возможность уверовать в улучшения, давал надежду.

В те давние времена, о которых идет речь, социальная жизнь сообщества управлялась подобными ритуалами. Это прообраз социальных правил и установлений жизни сообщества людей, ритуал способствовал зарождению и формированию идеологии в сообществе людей, представлений о культурных нормах и правилах жизни. Жертвоприношение выполняло социальную функцию, являясь формой своего рода коллективного договора. Каждое жертвоприношение совершалось при соблюдении огромного количества строгих правил, нарушение которых считалось крайне опасным.

Этот ритуал выполнял роль своего рода социального мыслительного аппарата, машины для переработки сложных аффектов и импульсов, агрессии, дающий возможность справиться с чувствами вины, собственной греховности, нечистоты, несоответствия коллективным ценностям, которые могли декларироваться в данном сообществе. Нам нужен такой двойник - жертва, в который можно помещать слишком интенсивные невыносимые переживания. И такой коллективный перенос позволял очиститься от скверны, давал возможность ощутить себя другим, обрести новые качества, привнося в профанный опыт отблеск сакрального, опыт трансформации, преображения, преобразования и перерождения.

Это одна сторона жертвоприношения, имеющая отношение к внутренней жизни каждого члена сообщества. С другой стороны – это первый опыт организованного взаимодействия людей, в котором происходило зарождение традиций, устоев сообщества, формирование прообразов ценностей и культурных норм, которые произрастают из религиозных корней.

(4)